1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14
4. Заключим все эти свидетельства несколькими выдержками из книги американского ученого О.Н. Руда: "Научная теория цветов" - книги, написанной, по словам автора, "для художников и для светской публики, хотя у тех и у других вряд ли есть охота заниматься такими вопросами. Мы увидим, что Руд также рекомендует градацию тонов, оптическую смесь и разделенный мазок, и удивляется, что многие пренебрегают этими средствами. "Одна из особенностей цвета в природе - это бесконечные переходы оттенков... Если в картине художник изобразит лист бумаги посредством однотонной белой или серой плоскости, то натура будет передана неверно, и для того, чтобы изображение листа было точным, художник должен покрыть его нежными переходами светотени и цвета. Мы представляем себе лист бумаги как предмет совершенно однотонного цвета, но его изображение в живописи однотонным цветом мы без размышления отвергаем как неточное: наше бессознательное воспитание гораздо выше сознательного. Наша память хранит огромное количество впечатлений, но мы почти не помним причин, вызвавших эти впечатления, главным образом потому, что мы никогда их не знали. Одна из обязанностей художника - изучение причин очень сложных впечатлений, которые он испытывает". "Все великие колористы знали эти причины, и когда их произведения рассматривают с расстояния, они действительно кажутся трепещущими, настолько их цвета переливаются и словно изменяются на глазах зрителя, так что тот, кто их копирует, часто не может определить, каковы эти цвета на самом деле, и не может их воспроизвести точно, как бы он ни смешивал свои краски". "Среди современных пейзажей бесконечными градациями цвета выделяются все работы Тёрнера, вплоть до его акварелей". "Но существует и другой способ изменения цвета, обладающий особой прелестью как в природе, так и в искусстве. Мы говорим об эффекте, который создается, когда кладут рядом различные краски штрихами или точками и затем рассматривают их с расстояния, достаточного для того, чтобы в глазу зрителя произошло их слияние. В таком случае цвета смешиваются на сетчатке и дают новые оттенки. Это сообщает поверхности мягкий блеск и делает ее как бы прозрачной для взгляда. На определенном расстоянии смежные краски сливаются, и то, что вблизи казалось только бессвязной мазней, издали выглядит как обычная картина. В масляной живописи художник искусно пользуется смешением красок в глазу зрителя: это смешение придает цветам волшебное очарование, так как они кажутся более чистыми и более разнообразными, и вид картины меняется, когда зритель приближается к ней или удаляется от нее; она делается как бы живой и одушевленной". "Картины маслом, в которых художник не использовал этого принципа, отличаются существенным недостатком: по мере того как зритель отходит от лих, смежные краски сливаются, и если художник не предвидел этого явления, то картины меняются к худшему". "В акварели та же манера писать употребляется постоянно в форме более или менее заметного пуантилирования, благодаря которому художник может достигнуть эффектов прозрачности и богатства, чего иначе достичь невозможно. Если пуантилироваиие равномерно и слишком ясно, то оно придает живописи не совсем приятный механический вид; но когда его употребляют умело, то это - хорошее средство, которое прекрасно передает формы". "В кашемировых шалях применяется тот же самый принцип, чему эти ткани и обязаны своей красотой". Таким образом, художник - Делакруа, критик - Рёскин, ученый - Руд предвидели или указывали различные приемы, которые вместе составляют то, что принесли неоимпрессионисты, и даже специально рекомендовали ту часть их техники, которую теперь так преследуют и считают ошибочной: именно употребление мазков чистых элементов.
VIII. Воспитание глаза.
Признание приходит через поколение. Осмеянные художники становятся воспитателями. Препятствия, встречаемые колористами. Публика не чувствует гармонии и боится всякой красивой краски. Шокирует не фактура неоимпрессионистов, а яркость их цвета. 1. Почему же разделение, обладающее преимуществами, которых не имеют другие технические способы, вызвало такой враждебный прием? Потому, что во Франции возмущаются всяким новшеством в искусстве и не только не чувствуют цвета, но и относятся к нему враждебно. (Подумать только, французский путеводитель "Жоанн", который, казалось бы, должен быть лишь справочником, с пренебрежением и насмешкой говорит о прекрасных картинах Тёрнера в Кенсингтонском музее.) А искусство неоимпрессионистов вызвало двойное недовольство: оно было новым и картины, исполненные согласно их технике, излучали необычное сияние... Вряд ли стоит перечислять здесь всех художников, которых в этом столетии сперва презирали, а затем признавали исключительным явлением. Вот эти-то несправедливости, эта борьба, эти триумфы и составляют историю искусства. Сначала всякое новое явление оспаривают, затем к нему привыкают, его принимают. Способ изображения, который шокировал, постепенно признают целесообразным; колорит, который вызывал ропот, начинает казаться сильным и гармоничным. Общество и критика привыкают и начинают видеть вещи такими, какими их изображает новатор: его формула, которую вчера еще презирали, сегодня становится критерием. Зато следующее новое предложение будет отвергаться во имя прежнего, пока само не восторжествует. Каждое поколение удивляется своей ошибке и вновь совершает ее. Вот что около 1850 года писали по поводу картин Коро - ибо он, этот нежный Коро, оскорблял вкус публики: "Каким образом мсье Коро может видеть природу такой, какой он нам ее показывает?.. Совершенно напрасно мсье Коро хочет навязать нам свою манеру писать деревья; это не деревья, а дым. Мы никогда не видели деревья, похожие на изображенные Коро". А двадцать пять лет спустя, когда Коро был уже признан, его именем пользовались, чтобы отрицать Клода Моне. "Моне видит все в синем свете! Синяя земля, синяя трава, синие деревья. Прекрасные деревья Коро, полные таинственности и поэзии, - что с вами сделали! Вас обмакнули в таз прачки с синькой". Однако урок не идет на пользу и то же самое поколение не принимает следующего нововведения. Хулители Делакруа должны были уступить его приверженцам. Но эти последние не поняли колористов, которые следовали за ним, то есть импрессионистов. А когда те восторжествовали, то поклонники Моне, Писсарро, Ренуара, Гийомена пользуются своей установившейся репутацией хорошего вкуса, чтобы отвергнуть неоимпрессионизм. Нужно больше четверти века, чтобы какое-нибудь нововведение в искусстве получило признание. Делакруа боролся с 1830 по 1863 год. Ионкинд и импрессионисты с 1860 по 1890 год. Неоимпрессионизм - развитие предыдущих исканий - появляется около 1886 года, и по этой традиции ему предстоит еще несколько лет борьбы и работы, прежде чем его признают. Иногда, препятствуя новому и неудобному движению, к непониманию присоединяются и денежные интересы. Гюстав Жеффруа хорошо сказал: "Творцы произведений, которые пользуются успехом в данное время, и все те, которые живут этими произведениями, освященными успехом, образуют явное или тайное сообщество против искусства завтрашнего дня". 2. Особенно враждебно встречают всякое нововведение, если оно относится к свету и цвету. Тематические изменения в живописи, соответствующие различным движениям в литературе, легко воспринимаются теми же самыми людьми, которых устрашает новое сияние цвета. Крайности "Козе-Спих" не вызвали столько смеха, как синие локомотивы Клода Моне или фиолетовые деревья Кросса. Рисунок или статуя возбуждают гнев непонимающей публики очень редко, а смелость цвета - всегда. Всякая чистая и открытая краска шокирует, нравится живопись плоская, зализанная, тусклая и темная. Если под предлогом тени половина фигуры будет покрыта асфальтом или коричневой краской, то публика примет ее, лишь бы тень была не синей и не фиолетовой. Между тем в тени всегда участвуют именно эти отвергаемые краски, а не та навозная, которая пользуется милостью публики. То же самое говорит оптика. Но ведь существует легкое и простое учение о цвете, которое каждый должен знать, чтобы избежать стольких глупых суждений. Оно может быть выражено в десяти строчках, с которыми нужно познакомить детей начальной школы с первого же часа первого урока рисования. Шарль Блан, говоря о Делакруа, сожалеет о таком невежестве публики. "Много людей предполагают, что колорит - чистейший дар неба и что он обладает таинственными непостижимыми свойствами. Это заблуждение: колорит можно изучать так же, как музыку. С незапамятных времен народы востока знали его законы, и эти законы переходили от поколения к поколению с первых дней истории до нашего времени. Как, изучив контрапункт, можно стать умелым музыкантом, так, изучив явления одновременного восприятия цветов, художник может избежать ошибок в гармонии". "В наших школах не анализируют и не изучают элементы колорита, потому что во Франции смотрят на изучение законов цвета как на бесполезное занятие, согласно навязшей в ушах поговорке: "Рисовальщиками делаются, колористами родятся!" ..."Тайны колорита! Почему нужно называть тайнами принципы, которые должен знать каждый художник?" Эти законы цвета можно изучить в несколько часов. У Шеврейля и у Руда они изложены на двух страницах. Если человек узнал эти законы, то его восприятие в дальнейшем будет только совершенствоваться. Но со времен Шарля Блана положение нисколько не изменилось. Ничего не сделано, чтобы широко распространить эти знания. С помощью дисков Шеврейля можно легко и весело показать детям и многим взрослым людям, что они не умеют смотреть, и научить их видеть. Но несмотря на все усилия великого ученого, его диски еще не введены в начальных школах. Это простое учение о контрасте является прочной основой неоимпрессионизма. Вне этого учения нет ни красивых линий, ни превосходных цветов. Мы каждый день замечаем пользу, которую оно приносит художнику, направляя и усиливая его вдохновение, но пока еще не видели от него вреда. В предисловии к своей книге Руд говорит: "Мы старались просто и понятно разъяснить явления, от которых зависит цвет в живописи. Знание этих явлений не сможет, понятно, сделать художником каждого, но оно до известной степени сможет помешать публике, критикам и даже самим художникам говорить и писать о цвете смутно, неточно, а иногда иррационально. Мы пойдем еще далее и скажем, что знание простых фактов может указать начинающим на существование почти непреодолимых трудностей или растолковать им природу этих трудностей; одним словом, элементарное объяснение избавит начинающего художника от бесполезной траты сил". И в самом деле, чтобы быть колористом, мало накладывать красные, зеленые или желтые краски одну рядом с другой без веяной меры, без правил. Нужно уметь управлять различными элементами, жертвовать одними, чтобы усилить значение других. Шум и музыка не синонимы. Цвета, положенные рядом друг с другом, как бы они ни были интенсивны, без соблюдения контраста будут только расцвечиванием, но не колоритом.
Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.