Главная > Переписка > Часть I > 1804-1817 год > Жану Батисту Пьерре


Жану Батисту Пьерре

Среда, вечер, 11 декабря 1817
(Почтовый штемпель)

Навести меня, дорогой друг, — ты меня очень этим порадуешь. Досадно, что вечерами ты занят у Баура; 1 если сможешь пожертвовать хоть несколькими часами, окажешь мне большую любезность. Я в очень странном положении: не знаю уж, как это получается, но я день-деньской провожу на лестнице, то спускаясь во двор, то поднимаясь обратно. 2 Скрип знакомой тебе двери постоянно стоит у меня в ушах — порой даже когда она не скрипит. Я открываю дверь, выхожу с безразличным видом, и за этой проклятой дверью, терзающей мои барабанные перепонки, меня встречает физиономия в чепчике. 3 Снова скрип. Я, как безумный, бросаюсь к двери, хватаюсь за ручки и останавливаюсь, я колеблюсь, прислушиваюсь через щель, отворяю, выглядываю: до меня доносится шорох одежд сильфиды, дверь наверху захлопывается, а я так никого и не увидел. Тем не менее настойчивость — хорошая вещь, и мои попытки не так уж бесплодны. Как все это странно, как странно!

Не собираюсь рисоваться и уверять тебя, будто весь поглощен одной мыслью. У меня есть и другие, но все они неизменно возвращаются к одной, которая окрашивает все и держит меня в состоянии душевной лихорадки, — меня бросает то в жар, то в дрожь. Я растрачиваю свое время; это нить, которой я следую от одного узелка на ней к другому. Когда я читаю, буквы расплываются. Я откладываю книгу, закрываю глаза, сижу как на раскаленных углях. Но и этого мне мало! Я встаю, прохаживаюсь, срываю со стены гитару, и вот уже я на лестнице с гитарой в руках. И знаешь, несмотря на все это, я не признаю себя побежденным. Этот дурман завораживает меня, но я уверен, в конце концов он рассеется и вся эта история оборвется, как только я перестану давать себе волю. А пока, была не была, станем ловить, что сможем. По правде сказать, игра стоит свеч. Прелестные глазки! Светлые, как жемчужины, нежные, как бархат. Прости за глупые сравнения, но другие не приходят на ум. Носик довольно оригинален, ноздри смело вырезаны и раздуваются в такт то расширяющимся, то сужающимся зрачкам.

Рот очаровательно изящен, но самое лучшее в этом лице — его овал. Щеки, маленькая складочка под подбородком, посадка головы — все достойно украшать алтарь. Изумительная девушка! Не знаю, что и думать! Приезжай, старый ловелас, просвети меня насчет этих тайн. Принимаясь за письмо, думал, что оно получится более длинным, но что-то поостыл; к тому же продолжение вряд ли заинтересовало бы тебя. Приезжай завтра или послезавтра, это будет замечательно. Мы проведем восхитительный вечер. Ты должен был написать мне, злодей, но так и не удосужился. О Господи, я места себе не нахожу — так много мне хочется тебе сказать. Письмо обязательно спрячь: если моя сестра найдет и прочитает его, я Бог знает что могу наделать.

Прощай, жду тебя.

Твой друг


1 Пьерре был секретарем Баур-Лормиана, поэта и прозаика.
2 Чтобы встретиться с Элизабет Солтер, английской служанкой Анриетты де Вернинак. Делакруа жил тогда с сестрой в д. 114 по Университетской ул.
3 Делакруа имеет в виду свою сестру.

Предыдущее письмо.

Следующее письмо.


Делакруа. Дуэль Фауста и Валантена

Делакруа. Мефистофель встречает студента

Передняя обложка работы Девериа.






Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.