Дорогой друг, я пишу тебе и чувствую, как у меня до сих пор болит зад после вчерашней поездки верхом в Ангулем, причем, когда я ехал туда, мне все время дул в лицо неистовый ветер, а обратный путь я проделал под проливным дождем. Сегодня утром все так же стоит плохая погода, ни об охоте, ни о прогулке думать не приходится, а что делать в доме? Вот я и решил написать тебе, но отнюдь не потому, что меня к этому принудил дождь, — просто надо наконец подать о себе весточку, а не то ты решишь, что я умер, хотя здесь не так-то просто исполнять обещание насчет писем. Я уже раз двадцать собирался сесть за письмо, но так ни разу и не смог начать... С тех пор как я покинул Париж, у меня, честно говоря, ощущение, что в нем никто не может жить, отчего я и задам тебе вопрос: как ты сейчас чувствуешь себя там? Надо думать, как обычно. То, что я нашел здесь, так не похоже на Париж! Дом, стоящий посреди огромного леса, мало шума днем, почти полное отсутствие его и ночью; лошади, козы, куры, собаки, зайцы, куропатки, певчие дрозды и прочие пташки; волки, которые начинают выть на одном краю леса, а потом долго, тоскливо отзываются на другом; прогулки длиной в лье, подчас с гаком, и все равно не выходя из своих владений, — все это большая редкость для Парижа. Лес такой зеленый, словно листья только-только распустились; это потому, что дубы сохраняют листву в течение всей зимы до той поры, пока на смену ей не придет новая. А вот с живописью у меня тут плохо. Во-первых, потому что наш багаж, который должен прийти на десятый день, еще не прибыл, а во-вторых, потому что я слишком ленив, чтобы создать что-нибудь стоящее, хотя нашел здесь в окрестностях прелестные виды. Надеюсь, что, когда здешняя жизнь начнет мне казаться однообразной, а такое происходит всюду, я не без удовольствия стану подумывать о возвращении в Париж. Впрочем, существует нечто, о чем, лишась его, всегда сожалеешь, и это нечто — дружба. У меня впечатление, будто я уже год не виделся с тобой. Сколько раз в Париже случалось нам подолгу не встречаться; ты, наверное, неделями не видишь Пьерре, ² но, когда дышишь одним воздухом, это все равно как будто видишься; тогда ведь чувствуешь, что все мы рядом, ибо знаешь: достаточно сделать несколько шагов, чтобы обрести друг друга. А теперь, напротив, я пытаюсь припомнить ваши черты. Вчера вечером, под потоками дождя, я трясся ровной рысью по дороге и мечтательно говорил себе: «Где они в этот час? Может быть, сидят за столом, а может, выйдя со спектакля, беседуют об отсутствующем друге?» Тут на несколько секунд приоткрылось великолепное небо, и я, счастливый, любовался им, думая, что, может быть, и вы заняты тем же. Уже скоро придет время, когда мы сможем вместе смотреть на небо. Но, честно говоря, я не могу без сердечного содрогания думать о долгих годах, которые проведу в Италии ³ вдали от всех, кто ко мне небезучастен. Как тяжко, что в этой печальной юдоли невозможно наслаждаться счастьем, не омраченным каким-нибудь горьким чувством! Вот так и проходит жизнь, и никогда не удается обладать чем-то вполне, и человек все гонится за постоянством, но так и не достигает его. Убежден, что счастливей всех тот, у кого полна душа и занят ум. Разумеется, душа вечно рвется из самой себя, жаждет целей столь же безмерных, как она сама, но ведь это самые радостные наслаждения.

Будь добр, передай от меня привет г-же Ламе и постарайся, чтобы она следила за своим здоровьем. Пишу тебе первому, но также и Пьерре, потому что он просил меня об этом. И это, как я ему говорил, не позволяет мне писать вам через Пирона, так что он сможет быть лишь третьим среди первых. Прощай, пребывай в духовном и телесном здравии и ответь мне длинным, обстоятельным письмом. С нетерпением жду его.

Твой друг навеки

Эжен Делакруа

¹ Первое письмо, написанное из леса Буакс в окрестностях Манля (деп. Шаранта). Вплоть до 1820 г. Делакруа будет проводить там каникулы у своей сестры Анриетты и зятя г-на де Вернинака.
² Друг Делакруа, его имя часто упоминается в письмах художника. Попробовав свои силы в живописи, стал секретарем писателя Баур-Лормиана.
³ В то время Делакруа мечтал о Римской премии.

Мадам Рэймонд де Вернинак.

Кораблекрушение Дон Жуана

Марокканская фантазия

• Дневник Эжена Делакруа
• Великий романтик Эжен Делакруа
• Показ картин художника Эжен Делакруа
• Образы бурной эпохи