После нескончаемо долгого тринадцатидневного перехода мы, дорогой друг, бросили якорь у африканского берега на рейде первого города в Марокканском государстве, с которым мы завязываем сношения. Сегодня утром я с удовольствием наблюдал, как к нашему корвету причалила лодка, битком набитая марокканцами, доставившими к нам нашего консула, с которым мы провели переговоры. У этих людей я наблюдал крайне интересную смесь костюмов, но большинство носит берберийский; примерно такой можно увидеть и в Париже с той лишь разницей, что здесь у них ноги голые и ходят они босиком; туфли носят только вельможи. Драпирующихся по-римски я пока еще не видел. У большинства из тех, кто приплыл в лодке, костюм состоял из некоего подобия рубашки из шерстяной ткани, доходящей до начала бедер, и своего рода кальсон из той же материи длиной чуть ниже колен. В плохую погоду они надевают сверху простое одеяние из грубой ткани, с виду похожее на мешок, в котором сделаны отверстия для рук, и снабженное капюшоном, придающим марокканцам вид монахов-картезианцев. Ничего живописнее я не видел. Мне кажется, очень трудно отличить, кто из них мавр, а кто араб. Быть может, пожив тут некоторое время, я начну разбираться. Завтра мы должны сойти на берег и принять все возможные почести, какие способен воздать здешний народ. Императора мы увидим в Мекнесе, который наряду с Фесом является одной из столиц государства. Это в пятидесяти лье от Танжера, и проделать их в нынешний сезон дождей — удовольствие не из приятных.

Пьерре расскажет тебе о моих мучениях в море. Впрочем, если не считать морской болезни, докучавшей мне в начале плавания, здоровье у меня хорошее, и я с нетерпением жду, когда можно будет ступить на землю. Думаю, я сразу же обрету равновесие. Жизнь на борту корабля не слишком подходит для восстановления или сохранения здоровья. От безделья много ешь, соответственно и пьешь, моциона никакого, спишь скверно, потому что одной из самых страшных пыток, какие только можно вообразить, является качка, когда море неспокойно, и мы ее не избежали. Мне безумно жаль, что мы всего лишь проплыли вдоль берегов Испании, но то немногое, что я видел в Андалусии и Альхесирасе, пробудило во мне пламенное желание повидать остальное. Я до сих пор в восторге от настойчивости, с какой я добивался возможности участвовать в этом путешествии, и надеюсь, что впоследствии мне за это будут только аплодировать. Мне очень хотелось бы знать, что у вас нового и в особенности как твое здоровье. У меня единственное желание — чтобы оно улучшилось. Ручаюсь головой, путешествие пошло бы тебе на пользу. Я уже стал соображать, что нужно, чтобы нам съездить в Италию месяца на три. Что ты на это скажешь? Поскольку все это будет не сейчас, у тебя есть время подумать. Прощай, дорогой друг, обними за меня твою матушку, Луи ¹ и всех своих. Сообщи, какие есть новости о Каролине. ² Я думаю, что единственный способ переписки со мной — это передавать письма Фейе в Министерство иностранных дел. Приноси письма Пьерре: он согласился вручать их Фейе вместе со своими. Я думаю, будет лучше, если письма станет передавать ему один человек, а не каждый по отдельности, так как иначе он вечно будет в неизвестности, когда можно запечатать пакет.

Прощай еще раз. Твой друг

Эжен

¹ Речь идет о брате Феликса Гиймарде.
² Речь идет о старшей сестре Гиймарде.

Алжирские женщины (Эжен Делакруа)

Эжен Делакруа. Поэзия: Орфей

Эжен Делакруа. Лимб. (Роспись купола в Библиотеке Сената)

• Этюды, наброски, зарисовки Эжен Делакруа
• Дневник Эжена Делакруа
• Великий романтик Эжен Делакруа
• Показ картин художника Эжен Делакруа