Жорж Санд

Дьеп, 4 сентября [1851]

Дорогой друг, это пишет Вам издалека обманщик, который намеревается поразить Вас новостями о себе. Я надеялся, что расскажу их Вам самолично, а сверх того еще и обниму Вас, но вот уже неделя, как я принимаю морские ванны, хотя до сих пор не знаю, каков будет их результат. Вот что поломало все мои планы, но Вы вынуждены будете простить мое вероломство по отношению к Вам, когда узнаете, что к концу моей чудовищной и поистине гигантской работы которую я, не отрываясь ни на миг, доводил до завершения, задрав нос кверху и ощущая при этом изрядную усталость в пояснице, у меня начались всевозможные боли и припадки, и тогда маленький врач-гасконец, пользовавший меня, категорически наказал мне противопоставить им морские купания в качестве оздоравливающего, потогонного, апоплексического, омопластического и т. п. средства. Я не смогу даже вдоволь насладиться ими, так как до начала месяца должен вернуться в Париж, чтобы руководить укреплением моей композиции на луврском потолке, 1 а потом уже заканчивать ее. Да будет Вам известно, дорогой друг, что я собирался порадоваться общению с Вами именно в этот период между завершением картины и ее окончательной просушкой, что безмерно важно для последующего ее наклеивания.

И все-таки смилуйтесь: напишите мне в Дьеп, до востребования, крохотное письмецо и скажите, что прощаете меня как жертву искусства. Того самого грозного искусства, которое является причиной всех наших страданий, не говоря уже о недоброжелателях и хулителях, чьи глаза в ожидании наших бедных творений заранее горят злобой. Счастье наше, что мы создаем эти творения хоть чуточку для самих себя и совсем уж чуточку для потомства, которого я не имею чести знать, а главное, чтобы хоть немножко забыть свои горести. Трудно даже представить себе, если не прошел через это, каких трудов стоила мне эта махина по причине ее невероятных размеров и того состояния неуверенности, в котором я неизменно пребывал, поскольку не мог видеть ее всю целиком. А это вызывало у меня слабость, расстройство кровообращения и какую-то необычную подавленность, некоторое время очень беспокоившую меня.

<...> Обнимаю Вас от всего сердца, но с грустью, в противоположность тому, как обнял бы Вас в Ноане.

Эж. Делакруа


1 Лувр в течение двух лет был закрыт из-за работ, вотированных Национальной ассамблеей, и торжественно открылся 5 июня 1851 г. К этому дню плафон галереи Аполлона еще не был готов.

Предыдущее письмо.

Следующее письмо.


Делакруа. Фауст и Вагнер

Маргарита и прялка.

Делакруа. Доктор Фауст у себя в кабинете






Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.