1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11
16 мая вечером, после скучного семидневного карантина, получил разрешение на въезд в Кадикс. Крайне обрадовался. То же — утром, когда приехал. Горы на противоположной стороне бухты, очень явственные, прекрасного цвета. По мере приближения — белые и золотистые дома Кадикса на прекрасном синем небе. При въезде в город — красивые греки.
Кадикс, пятница, 18 мая
Бьет полночь у францисканцев. Странное впечатление в этой столь необычайной стране. Лунный свет; белые башни при лунном свете. В моей комнате висят две гравюры. Дебюкура: Визиты и Апельсин. На одной из них надпись: Опубликовано в первый день девятнадцатого века; это побуждает меня вспомнить, что в это время я уже появился на свет! Сколько времени утекло со времени моей первой молодости. Вечером гулял; встретил у г-жи Кармен синьору Марию-Жозефу. Г-н Гро, заведующий канцелярией консульства, обедал с нами. Это — человек кротчайший с виду, пивший за обедом только воду. За десертом он отказался курить и просто объяснил, что его воздержанность есть итог соблюдения режима; несколько лет тому назад он выкуривал по три-четыре дюжины папирос в день, выпивал пять-десять бутылок водки, а вино пил без счета. С некоторых пор, несмотря на свой режим, он стал пить пиво и выпивает от шести до девяти бутылок в день, не менее. Таким же этот человек был и по отношению к женщинам, предаваясь с ними таким же излишествам. В этом характере есть нечто от Гофмана. Странная натура у этого человека, который насладился всем с таким избытком. Он мне сказал, что воздержание от сигар было для него тяжелее всего. Ему постоянно представлялось во сне, что он возвращается к своим старым привычкам, он тут же упрекал себя в нарушении режима и просыпался, очень довольный собой. Какую же жизнь наслаждений вел этот человек! Вино и в особенности табак были для него неизъяснимым блаженством. Около четырех часов — в монастыре августинцев с г. Огран. Лестницы, отделанные фаянсом. Хор монахов в верхней части церкви и длинный зал перед ней, увешанный картинами; даже и в плохих портретах, украшающих стены монастырей, есть влияние великолепной испанской школы.
Суббота, 19 мая
В монастыре капуцинов. Отец-хранитель, показывая нам сад, просил рвать цветы, если не для себя, то для наших дам. Он считает, что монастырский сад недостоин нашего посещения, так как ветер испортил плоды. При входе — очень простой квадратный двор; на стенах — образа и пр. Церковь — тут же справа. Пресвятая дева Мурильо, — удивительно написанные щеки и божественные глаза. Церковь очень темна. Ризница. Шкафы потемневшего дерева, скамьи (набросок). Маленький сад отца-хранителя. Сзади хоры; дальше коридор. Изображение лежащего скелета справа от двери коридора в богадельню (набросок). Бесконечные коридоры, лестницы; на стенах географические карты. Маленькая скульптура Pieta, вделанная в стену под небольшой картиной, изображающей монаха в экстазе, воздевшего руки и созерцающего распятие. Внизу монастырь; изображения над каждой аркой: смерть среди земных богатств; сад.
20 мая
Утром в монастыре доминиканцев. Церковь очень красива. Незаконченный собор в развалинах. Дьявольское солнце. Бык.
Севилья, cрeдa, 23 мая
Связь с маврами. Повсюду огромные двери; разделка потолков в клетку, резьбой. Сады, дорожка из брусчатки, с фаянсовыми бордюрами, ниже — земля. Зубчатые стены. Огромные ключи. Алькала. Ночь. Луна над меланхолическими прудами. Крик лягушек. Готическая мавританская часовня у въезда в город, возле акведука. (Севилья). Утром собор: великолепный сумрак. Христос вверху на фоне красного шелка; высокая решетка, ограждающая главный алтарь. Задняя часть алтаря с маленькими окнами и спуск в подземелье. Аркады на домах. Женщина, лежащая у церковных дверей: коричневые руки на черной мантилье и коричневое платье. Своеобразная характерность, проистекающая оттого, что здесь почти не носят белого на голове. Вечером прогулка; терраса, напомнившая мне мое детство в Монпелье. Берега Гвадалквивира. До того — капуцин на кафедре; окна затянуты полотном и цветными занавесками.
Пятница, 25 мая
Г-н Барон зашел за мной рано утром. Поднимались на соборную башню Хиральда. Нет ступенек. Вид с нее напоминает окрестности Парижа; обедал с гг. Чартли и Мюллером и с ними проехал в экипаже посмотреть на картезианский монастырь Картуха. Прекрасный Сурбаран в алтаре. Великолепные могилы. Свод за алтарем. Кладбище. Апельсинные деревья. Мавританский двор. Картины и фаянсы на стенах, фаянсовые скамьи. В полдень писал синьору Долорес. До этого у капуцинов в монастыре. На их гербе пять ран Иисуса (набросок), посредине — самая большая, и две руки, одна тоже обнаженная. Прекрасные Мурильо; среди других — святой в митре и в черной одежде, раздающий милостыню. На одной из мадонн розовая шляпа. Вечером на кладбище (набросок). Возвращаясь от капуцинов, шел вдоль стен; двойная ограда — наружная более низкая, семи-восьми футов высоты (набросок). Вечером у г. Вильямса. Грустные мотивы. Гитара. На обратном пути солдат, перебирающий струны гитары у дверей кордегардии. В продолжение вечера моменты различных настроений; музыка и т. д. Утром в алтаре собора, два святых, написанных Гойей. Лошади, табуном проходящие по мосту, люди в коротких штанах и в одежде из овечьих шкур; годится для картины (набросок). Трапезная монастыря картезианцев. Епископ; его зеленая шляпа (набросок).
Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.