Пишу тебе, дорогой друг, письмецо из своего далекого и уединенного убежища и, поверь, не ощущаю никаких тягот, находясь среди воскресающей природы, вместе с которой воскресаю и сам. Деревья покрываются зеленью: внезапный дождь побудил и ускорил возрождение природы. И хотя солнце заглядывает к нам редко, а ливни идут часто, я, как обычно, наслаждаюсь тут. Вот только я так и не смог приняться хоть за какую-нибудь работу и потому немножко недоволен собой. И это чувство все время несколько отравляет мне удовольствие. Мне кажется, что нужно делать дело, чтобы с чистой совестью наслаждаться благами, которые дарит нам природа. Важный аргумент в пользу труда! И я спрашиваю себя: как может праздный человек получать подлинное удовольствие от жизни? Это удовольствие следует оплачивать хотя бы некоторыми трудностями или даже страданиями. Я читаю, но это не труд; невзирая на все удовольствия, которые я получаю от чтения, я не бываю вполне удовлетворен, когда провожу подобным образом время. Разве что только сигара, разумеется хорошая, помогает мне немножко забыть чувство вины, которое я испытываю от собственной лености, поскольку эта леность совершенно немыслимая. Я ничего не могу начать. У меня уверенность, что вот через полчасика я найду величайшее наслаждение в работе, но, несмотря ни на что, я не могу преодолеть свою вялость. Право же, сигара — орудие развращенности и распущенности. Пока она у меня во рту, а я стараюсь растянуть ее как можно дольше, я кружу по аллеям, даже не испытывая потребности думать: мне вполне достаточно держать открытыми глаза, ноздри, уши. Но чуть сигара кончилась, иллюзия исчезает и я опять начинаю упрекать себя. Надвигается старость — каждый час должен приносить плоды. Я на все лады втолковываю себе это, но особенно убедительно я проповедовал бы это другим.

Сообщи, что нового у тебя и твоих ближних. Дочка Ризенера брюхата, как лягушка. Ты знаешь, как я обычно жалею женщин, вступающих на стезю страданий, в доброй половине которых виновны и мы. Этой девочке я сочувствую вдвое больше, чем другим: она такая маленькая и такая беззащитная от ударов судьбы. Разумеется, это не помешает женщинам до скончания веков поступать точно так же, как поступали они, производя на свет нас самих.

Надеюсь в этой связи, что твоя дочь, в свой черед, не заставит тебя ждать. Что ж, чем скорей, тем лучше. Тысяча приветов г-же Пьерре и барышням, а тебя я тысячу раз обнимаю.

Эжен

Эжен Делакруа. Марокканский альбом.

Взятие крестоносцами Константинополя (1840).

Неровная линия копий

• Образы бурной эпохи
• Галерея Эжен Делакруа
• Аудиобиография "Эжен Делакруа"
• Музей Делакруа