Мой бесконечно добрый друг!

Сердце мое таяло, когда я читал Ваше письмо: после стольких печальных дней Вы доставили мне великую радость. Как я Вам благодарен! Вот чего я до сих пор лишал себя, не писав Вам, но поймите, дорогой друг, я буквально был не в силах писать, и чем дороже мне человек, тем меньше была у меня потребность написать ему. Мне казалось, что, когда Вы узнаете всю глубину моей печали, Вы не будете поражены моим молчанием. Скорбь, добрый мой друг, не болтлива, а всеобъемлющая скорбь, страдание тела и души, знает, что бумага — слишком равнодушный посредник, да и зачем высказываться? О моем горе, дорогой друг, Вам известно. Да, я приехал слишком поздно и увидел только холодное и бесчувственное тело моего брата, моего героя... Я проводил его туда, где сорок лет назад был погребен наш отец. ¹ Страшная судьба! Отцовская могила так никогда и не была довершена, и, думаю, при Реставрации ее намеренно сровняли с землей. Во всяком случае, сейчас нет и следа того места, где похоронены его благородные останки. Сейчас я занят тем, чтобы воссоединить память об этих двух замечательных людях, ² и среди всяких отвратительных дел, являющихся неизбежным следствием смерти несчастного моего брата, озаботился также и этим: я задумал одну, как мне кажется, простую и достойную вещь, которая будет сделана к концу лета. Итак, я завтра выезжаю и дня через три-четыре обниму Вас — и с какой радостью! — поскольку Вам надлежит унаследовать большую часть любви, которую я питал к своему брату-герою. Как Вы все добры ко мне! Большое Вам за это спасибо.

Здесь я почти не вспоминал про живопись, разве что в церквях, куда люблю заглядывать и где обнаружил несколько картин. Добрый друг, Вы пишете мне о славе. Увы! Я только что похоронил человека, который был никому не ведом и который заслуживал самой высокой славы. Юные военные, которые с почтением окружали его останки, не знали моего брата: они люди другого времени. Из его товарищей по оружию не было никого. Когда у края могилы было спрошено, не хочет ли кто-нибудь произнести речь, я сказал: «Господа, не надо речей. Ружейный залп — вот единственная достойная речь об этом человеке».

Будем же любить друг друга независимо от того, прославлены мы или нет. И люблю я вовсе не Вашу славу, а Вас, то, что облекает Ваша драгоценная юбка. Я покину этот печальный и все-таки дорогой мне город, ибо здесь прошло мое детство и здесь я оставил последнего родного человека. Буду счастлив увидеться с Вами и кое с кем другим. Обнимите Ваших славных ленивцев и милого Шопена. Я часто вспоминал о нем и с радостью пожму его и Вашу руку.

Женни благодарит Вас за привет. Как хорошо, что я догадался взять ее с собой: без нее я был бы так одинок! Она была мне просто необходима, потому что я заболел, да и до сих пор прихварываю.

¹ Шарль Делакруа, отец Эжена, умер в 1805 г. в Бордо, будучи там префектом.
² Эта могила до сих пор существует на кладбище монастыря картезианцев; муниципалитет Бордо восстановил ее. Письмо Жорж Санд к Делакруа от 21 января 1846 г.:

«Итак, дорогой, славный мой друг, Вы все еще не возвращаетесь из этого печального путешествия? О, как мы горевали за Вас и вместе с Вами из-за выпавшей на Вашу долю жестокой неизбежности и горестного завершения! Как, — говорили мы, — испытать столько беспокойств, так мерзнуть, претерпевать такие физические страдания, тревожиться, успеешь или нет, а в результате приехать слишком поздно! Чуть ли не каждый час мы сочувственно Вас поминали. О чем бы мы не думали, что бы ни делали, вместе или каждый в отдельности, во всем и всегда присутствовала память о Вас, соединенная со скорбью и нежностью. Я послала к Женни спросить, нет ли у нее известий от Вас и скоро ли она Вас ждет, а также узнать Ваш адрес, чтобы Вам написать. Дорогой мой, возвращайтесь! Мы не станем Вам соболезновать, а просто будем Вас любить, чтобы Вы не говорили, будто остались один. Людей любят, когда у них все хорошо и они счастливы, но я сильней люблю человека, когда у него несчастья, и любая Ваша беда привязывает меня к Вам еще больше, если только это возможно.

Возвращайтесь хотя бы ради славы, которая ожидает Вас при открытии Вашего купола. Я знаю, что слава не слишком льстит удрученному сердцу, но Вы — художник серьезный и, добившись славы, не гоните истину из своих творений. Я отложила для Вас два номера газет. Там Вам воздается должное, пусть без большого понимания, но зато с искренним энтузиазмом. Все, что у него в запасе, г-н Энгр выставил в пользу неимущих художников рядом с картинами Давида, затмевающими его, а также с Жерико и Прюдоном, чьи небольшие, размером с ладонь, холсты окончательно топят его. Публика уже не дает себя одурачить, и редкие поклонники Энгра предаются восторгам среди толпы с кислыми минами. Покончите же наконец с этим шарлатаном и добейте его. Когда я вспоминаю, что на заре своей любви к искусству восхищалась „Одалиской" с зеленым контуром и спиной белой пиявки, а также медными симфониями Берлиоза, я благодарю солнце милосердного Господа за то, что оно отверзло мне глаза и уши, так как надо быть слепым и глухим, чтобы впасть в подобное заблуждение. Приезжайте посмотреть на реакцию публики, достаточно медленно избавляющейся от своих заблуждений, а может быть, не столь наивной, чтобы от них отречься. Художники, видевшие Ваше великое творение, утверждают, что оно так же прекрасно, как у старых мастеров, и я уверена, что они говорят правду.

И все же, что Вы делаете так долго в городе, связанном с такими печальными воспоминаниями? Я боюсь, что Вы там болеете и лишены ухода и что рядом с Вами нет друзей, любящих Вас так же, как мы. До скорого (не правда ли?) свидания. Мы все ждем, когда сможем обнять Вас и пожать Вам руку.

Жорж».

Письмо от 22 января:

«Я не знала, что Женни сопровождает Вас. До сих пор я имела известия о Вас от г-на Гольтрона, который сообщал их Морису; только сегодня вечером я сумела узнать Ваш адрес, и нам сообщили, что Вы скоро возвращаетесь. Но любое „скоро" будет нам казаться „долго". Я очень довольна, что эта славная девушка с Вами и Вы не лишены привычных забот. Это меня несколько успокаивает. Передайте ей от меня привет, я люблю ее за то, что она предана Вам».

Эжен Делакруа. Набросок.

Эжен Делакруа. Королевский тигр.

Эжен Делакруа. Поединок льва с тигром. (Набросок)

• Великий романтик Эжен Делакруа
• Показ картин художника Эжен Делакруа
• Образы бурной эпохи
• Галерея Эжен Делакруа