Задержка с моим письмом, которую не надо воспринимать как безразличие к Вашим горестям, ¹ дорогой друг, произошла из-за моего дурацкого желания сказать определенно, смогу я или нет приехать повидать Вас. Около двух недель я веду бестолковую жизнь: с одной стороны, пытаюсь тут работать и наслаждаться сельскими прелестями, а с другой — время от времени наведываюсь в Париж, чтобы кое-что поделать в Бурбонском дворце. В результате теряю время и, кроме того, устаю так, что не могу ни насладиться деревенской жизнью, ни сделать что-то стоящее.

Какие грустные обстоятельства, а я опять заговариваю с Вами о них! Только сейчас я понял, какую ошибку сделал, не ответив Вам немедленно: своим письмом я вновь навожу Ваши мысли на эту горестную тему. Жизнь по большей части поистине чудовищна, и надо почитать великим счастьем, если она кажется всего лишь пустой и бесполезной. И когда с такой чудовищной тоской бредешь по ней, так и подмывает задать себе вопрос, чьей же поживою служим мы и наши несчастные сердца. И все-таки будем продолжать существовать, ускользая от уз и привязанностей, ибо и те и другие неминуемо влекут с собою вереницу мучений, иные уничтожает смерть, оставляя нам до конца дней жестокие сожаления, другие будут сведены на нет страстями, безрассудством, а воспоминания о них являются самыми тягостными.

Может быть, сейчас Вы уже немножко отошли. Мне бы очень хотелось, дорогой друг, чтобы так оно и было. Работа, покой Вашего убежища благотворно подействуют на Вас. И, простите меня, может быть, не все еще разрушено. Время лечит все, и для нас, слабых людей, бесповоротность — это слишком ужасно.

Дорогой друг, я не смогу приехать повидать Вас, и Вы должны почувствовать, как робко я сообщаю это: ведь сейчас, как никогда, Вам нужно отвлечение, которое находят в искренней привязанности. Но я в безвыходном положении и, как ни старался, не в силах выбраться из него. Я остался без гроша; ситуация эта настолько обычна для множества людей, что я не стал бы и останавливаться на ней, но подвернулся случай сделать к концу сентября копию одной своей картины, ² за которую мне неплохо заплатят. Ее необходимо сделать к этому сроку, а времени у меня почти нет. Я пытался тут, в деревне, сделать хоть что-то, но результат оказался ничтожный. Имеются еще кое-какие дела и обязательства, удерживающие меня здесь — можете поверить, дорогой друг — к великому моему огорчению. Две недели назад, когда я получил Ваше письмо, я еще надеялся съездить к Вам подышать чистым воздухом и хоть ненадолго отвлечь Вас от Ваших неприятностей. Стоит мне приехать к Вам, и я отрешаюсь от своих огорчений; правда, они несравнимы с нынешними Вашими, которые мне хотелось бы заставить Вас хоть немножко забыть.

И все же, дорогой друг, помните обо мне, верьте и рассчитывайте на меня...

Эж. Делакруа

¹ Имеется в виду ссора Жорж Санд с ее дочерью и зятем, которого она выгнала из Ноана. Жорж Санд написала Делакруа 20 июля (см. запись в «Дневнике» за это число). Шопен, к большому огорчению Жорж Санд, взял сторону Клезенже.
² Копию «Телохранителей» (Робо, 1015), заказанную де Гийо, бывшим директором Лувра (см. запись в «Дневнике» от 20 июля 1847 г.).

Лев, пожирающий кролика

Медея

Путешествуя по Марокко

• Хронология жизни Эжен Делакруа
• Композитор в живописи Эжен Делакруа
• Картины Делакруа, слайдшоу
• Взятие крестоносцами Константинополя