Мой дорогой друг!

Приехали мы сюда в воскресенье утром, вконец измученные донельзя неудачным путешествием. Мы пустились в дорогу под черно-серым небом, и настроение у меня было скверное. Я бросился в карету, не успев толком уладить все дела и уложить то, что собирался взять с собой; а главное, я видел, как увлажнились эти глаза, бедные глаза, которых я, быть может, больше не увижу. Бедняжка ¹ металась взад и вперед, упаковывая все как попало, а потом вдруг прерывала начатое дело и, прижимая руку к горлу, начинала беззвучно рыдать. Я грыз себя за то, что покидаю ее, не сделав для нее ничего, что хотелось бы, и за то, что принял все ее жертвы и завоевал ее привязанность, не будучи, наверно, ее достоин; и в то же время я ее жалел, но уверяю тебя, что не рассудком, а сердцем, которое было переполнено сочувствием. Благословляю небо, пославшее ей столь необходимую в ее положении поддержку, которую она почерпнула в доброте твоих родных. Расскажи мне, как она все это пережила; надеюсь, она оказалась вам не совсем бесполезной.

Возвращаюсь к нашему путешествию; погода с наступлением темноты решительно испортилась. Внутри кареты все было устроено неудобно, и свертки, уложенные кое-как, ужасно мешали. Ветер и мелкий беспросветный дождик преследовали нас с самого отъезда и чрезвычайно докучали. Около четырех утра не то в девяти, не то в десяти перегонах от Орлеана почтальон, меняя лошадей, сообщил нам, что сундук отвязался и вот-вот упадет; я убедился с горестным изумлением, что он не только держится на честном слове, но и лишился своего содержимого, которое устилало собой дорогу, по-видимому, на протяжении последних шести лье: из-за тряски все из него высыпалось. Обнаружилось, что пропали наши башмаки; мы как раз перед отъездом заказали несколько пар, а теперь у моего племянника и у меня остались только те, что были на ногах. А еще в этом сундуке лежало много вещиц моей сестры, которые были куда дороже каких-то там башмаков, и они тоже безвозвратно пропали, хотя, как только пропажа обнаружилась, один из почтальонов вскочил на лошадь и проскакал по той дороге, которою мы ехали, но ничего не нашел. Это происшествие да еще неотложная починка кареты задержали нас часа на три-четыре, если не больше. Итак, наше путешествие, затянувшись в самом начале, грозило и вовсе выйти из всяких границ, но мы надеялись, что, отменив предполагавшуюся остановку в Туре, наверстаем потерянное время; однако в субботу вечером нас задержало множество новых обстоятельств. Сломалась задняя рессора; за ее починку с нас запросили втридорога, что не помешало ей сломаться снова на самой середине перегона; мы очутились безо всякой помощи в нескольких лье от ближайшего жилья. <...> Наконец, в воскресенье утром, после сквернейшей ночи мы добрались до вожделенной цели и забыли обо всех треволнениях.

Надо тебе сказать, что все это еще не письмо и в счет не идет. Пишу я в большой спешке, потому что меня ждет тот, кто отвезет мою записку. <...>

Эжен

¹ Речь идет о служанке его сестры Анриетты, любовнице Эжена; семья Пьерре приютила ее.

Эжен Делакруа. Портрет женщины в профиль. (Набросок)

Эжен Делакруа. Львы. (Набросок)

Эжен Делакруа. Набросок.

• Картина "Алжирские женщины"
• Между двух революций
• Хронология жизни Эжен Делакруа
• Композитор в живописи Эжен Делакруа