1- 2- 3- 4- 5- 6- 7- 8- 9- 10- 11- 12- 13- 14- 15- 16- 17- 18- 19- 20- 21- 22- 23- 24- 25- 26- 27- 28- 29- 30- 31- 32- 33- 34- 35- 36- 37- 38- 39- 40- 41- 42- 43- 44- 45
22 июля
...Доза был днем; он говорил со мной о проекте изменений в разряде изящных искусств. Затем приходил Арну. Он сообщил, что Коро очень восхищался моим плафоном. Он перечислил мне еще несколько подобных же высоких оценок.
23 июля
Король Рене у тела Карла Смелого; обстановка, вооружение, факелы, духовенство, кресты и т.д. Найти подобный же сюжет, но с участием женщины. Ромео и Джульетта — родители в комнате. Джульетту считают мертвой.
24 июля
Чем были бы Рафаэль и Микеланджело в наше время?
28 июля
Думаю о романах Вольтера, о трагедиях Расина и о тысячах и тысячах других шедевров. Как! Неужели все это было создано только для того, чтобы люди спустя каждую четверть века спрашивали, нет ли чего-нибудь среди творений человеческого ума, что могло бы их развлечь? Это невероятное потребление шедевров, созданных целым сонмом людей, наиболее блестящих по уму и стоящих на вершине гениальности, — не устрашает ли оно наиболее избранных представителей печального человечества? Неужели ненасытная жажда новизны не сможет никому внушить желания проверить, не окажутся ли случайно эти шедевры более новыми, более молодыми, чем измышления, которыми мы тешим свою праздность и которая в свою очередь предпочитает их? Неужели эти чудеса изобретательности, ума, здравого смысла, веселья или грусти, стоившие своим великим создателям пота и бессонных ночей и столь скупо, увы, вознагражденные банальной похвалой современников, видевших их рождение, должны после короткого расцвета, сопровождаемого редкими хвалами, покрыться пылью библиотек и снискать себе бесплодное и почти оскорбительное уважение антикваров и тех, кто носит кличку ученых? Неужели эти педанты из коллежей будут нас дергать за рукав, поясняя нам, что Расин по крайней мере прост, что Лафонтен чувствовал природу не меньше, чем Ламартин, что Лесаж изображал людей такими, как они есть, между тем как корифеи цивилизации, люди, которых из простых педантов делают министрами и пастырями народов лишь потому, что у них был момент вдохновения, поднявшего их до уровня современного просвещения, становятся теми, кто будет делать литературу, создавать нечто повое? Хороша новизна!..
29 июля
О портрете. О роли пейзажа в сюжетной живописи. О пренебрежении современных художников к этому средству привлекать внимание к картине. О неумении почти всех больших мастеров придать пейзажу то значение, какое он может иметь.Рубенс, например, очень хорошо писавший пейзажи, нисколько не заботился о том, чтобы привести их в такое соотношение с фигурами, которое бы еще сильнее подчеркивало их значимость, — я говорю о воздействии на наше сознание, так как для глаза его фоны в большинстве случаев рассчитаны на то, чтобы при помощи контраста подчеркнуть колорит его фигур. Пейзажи же Тициана, Рембрандта и Пуссена, в общем, находятся в гармонии с их фигурами. У Рембрандта — и в этом именно и заключается его совершенство — фон и фигуры даже образуют единое целое: тут все одинаково вызывает интерес; вы ничего не выделяете, как при созерцании прекрасного вида природы, где все в равной мере вызывает восхищение. У Ватто деревья сделаны по трафарету — это всегда одни и те же деревья, больше напоминающие театральную декорацию, чем деревья в лесу. Картина Ватто рядом с картиной Рейсдаля или Остаде очень много теряет. Искусственность бросается в глаза. Нас быстро утомляют ее условности и, наоборот, мы не можем оторваться от фламандцев.Большинство мастеров усвоило привычку, которой по-рабски подражали школы их последователей, — чрезмерно сгущать темноту фонов в портретах: таким путем они рассчитывали придать больше интереса самим головам. Но подобная чернота фонов наряду с ярко освещенными лицами, какие мы видим у них, лишает эти портреты той простоты, которая должна быть их главным достоинством. Она ставит предметы, которые желательно выделить, в совершенно необычные условия. И действительно, разве естественно, что освещенное лицо выделяется на очень темном, то есть неосвещенном, фоне? Разве, логически рассуждая, свет, падающий на лицо, не должен падать также и на стену или на обои, на которых оно выделяется? Если даже предположить, что лицо случайно выделяется на какой-нибудь очень темной драпировке (что бывает весьма редко); или же, что лицо находится перед входом в какую-нибудь пещеру или погреб, совершенно лишенный света (случай еще более редкий), — то и тогда подобный прием представляется искусственным.Что составляет самое сильное очарование портрета? Его простота. Я не отношу к числу портретов те из них, где стараются идеализировать черты какого-нибудь знаменитого человека, которого художник никогда и не видывал и поэтому воспроизвел их с сохранившихся изображений; в подобных случаях художник имеет право добавлять и изобретать. Подлинные же портреты — это те, которые пишутся с современников: их приятно видеть на полотне такими, какими мы их встречаем в жизни, даже если это знаменитости. Именно по отношению к последним совершенная правдивость портрета представляется еще более привлекательной. Когда они далеко от нас, их образ разрастается в воображении в соответствии с достоинствами; когда этот образ запечатлен и находится у нас перед глазами, мы находим бесконечное очарование в сравнении действительности с тем, что рисовало нам воображение. Мы любим находить в герое человека или даже увидеть человека вместо героя.
Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.