1- 2- 3- 4- 5- 6- 7- 8- 9- 10- 11- 12- 13- 14- 15- 16- 17- 18- 19- 20- 21- 22- 23- 24- 25- 26- 27- 28- 29- 30- 31- 32- 33- 34- 35- 36- 37- 38- 39- 40- 41- 42- 43- 44- 45
30 августа
Чудное утро. Пока бедная Женни выполняла предписание Герена, я вышел один и поднялся на холм позади замка. Расположился среди сжатого поля, чтобы запечатлеть вид замка и всей окружающей местности, не потому, что она очень интересна, а для того, чтобы сохранить воспоминание об этой очаровательной минуте. Запах полей и сжатого хлеба, пение птиц, чистота воздуха привели меня в одно из тех настроений, которое напомнило мне мои молодые годы, когда душа столь жадно ловит все эти живительные впечатления, что, кажется, я и по сей час счастлив, вспоминая о своем прошлом счастье, пережитом в подобной же обстановке.Спускаясь с холма, сделал второй набросок больших деревьев возле фермы, у дороги, в том месте, где мы делали привал с Шенаваром.(Кажется, что именно в этот день я долго оставался вечером с Шенаваром. О Микеланджело и пр. Он рассказал мне о знакомстве с одним старым членом Конвента...)
31 августа
Я хотел возобновить мои вчерашние ощущения, но, сделав прогулку в другую сторону, непременно захотел посмотреть, что представляет собой деревня, лежащая против моих окон, за Полле. Я отважно двинулся по большой дороге, ведущей в Ё, но солнце заставило меня капитулировать; я взял влево, увидал кладбище и спустился вниз, почти изжарившись.Вечером бесконечный разговор с Шенаваром на пляже и во время прогулки по улицам. Он говорил мне о том, что Микеланджело часто испытывал трудности в работе и приводил мне следующие его слова. Бенедетто Варки1 сказал ему: Синьор Буанарротти, у вас мозг Зевса, на что тот якобы ответил: Скорее молот Вулкана, которым можно что-то сделать. Однажды он сжег большое количество этюдов и набросков, дабы не оставлять доказательств того, с каким трудом давались ему произведения, которые он переделывал на тысячу ладов, подобно человеку, пишущему стихи. Он часто лепил с рисунков, и в его скульптуре чувствуется этот прием. Он говорил, что хорошая скульптура — та, которая не походит на живопись, и, наоборот, хорошей живописью можно назвать ту, которая напоминает скульптуру.Сегодня Шенавар развивал мне свою знаменитую теорию упадка. Слишком уж просто он решает все. Точно так же слишком низко оценивает он все достойные уважения качества. Сколько бы он ни твердил, что люди, жившие двести лет назад, не могут равняться с людьми, жившими триста лет назад, а современные люди никуда не годны в сравнении с теми, кто жил на сто и на пятьдесят лет раньше, я все же думаю, что Гро, Давид, Прюдон, Жерико и Шарле столь же достойны восхищения, как Тицианы и Рафаэли; думаю также, что мне удалось написать кое-какие фрагменты, которые не вызвали бы презрительного отношения этих господ, и что я сделал ряд открытий, о которых, они и не подозревали.
1 сентября
Утром, как и вчера, встал очень рано и был с Женни на берегу. Днем работал. Рисовал из своего окна лодки.Вечером уклонился от встречи с Шенаваром. Меня утомила его вчерашняя придирчивая критика; сознательно или бессознательно, он нервирует умы, подобно тому, как хирург делает разрез или кровопускание. Что прекрасно, то остается прекрасным, независимо от того, для кого и когда оно было создано. Если мы вдвоем любуемся Шарле или Жерико, это прежде всего доказывает, что они достойны восхищения, а затем, что у них всегда найдутся почитатели. Я умру, продолжая преклоняться перед тем, что заслуживает этого преклонения, и, если бы я был последним в своем роде, я сказал бы себе, что вслед за ночью, которая воцарится в земной атмосфере, день снова загорится где-нибудь в другом месте, и, если человек будет вновь обладать сердцем и умом, он снова и всегда будет жить и наслаждаться этими двумя сторонами своего духа.Вечером снова гулял позади замка. Я пошел по тропинке, идущей влево; передо мной открылся великолепный вид на город и замок. Было уже темно. Я дал себе обещание вернуться и сделать здесь несколько рисунков. Возвращался при чудном лунном свете, огибая порт. Долго рассматривал оснастку судов.
2 сентября
Ученые занимаются, в конце концов, только тем, что открывают в природе то, что в ней уже есть. Личность ученого отсутствует в его сочинениях. Совсем иное у художников. Именно тот отпечаток, который они накладывают на свою работу, делает ее произведением художника, иначе говоря, — творца. Ученый, если хотите, открывает элементы вещей, а художник, беря отдельные, ничего не значащие элементы, всюду, где можно, сочетает их, создает из них нечто целое, словом,— творит. Он действует на воображение людей своими произведениями совершенно особым образом.Большинству людей, недостаточно ясно чувствующих и видящих природу, он помогает уяснить те ощущения, какие вызывают в нас окружающие предметы.
1 Варки (Varchi) Бенедетто (1502 — 1562/5) — итальянский писатель, историк и поэт XVI в. Главное сочинение в прозе — «Storia fiorentina».
Перепечатка и использование материалов допускается с условием размещения ссылки Эжен Делакруа. Сайт художника.